9 книг на один вечер
Вечера стали длиннее и уютнее. Для любителей провести время с книгой и поскорее узнать, чем все закончилось, мы подготовили небольшую подборку книг, которые легко можно осилить за один вечер.
1. Генрих Бёлль. Глазами клоуна
События романа, точнее, монолога героя, укладываются в один вечер. 27-летний Ганс Шнир, ребёнком переживший ужасы войны, потерявший любимую старшую сестру, брошенную по воле родителей, ослеплённых нацистской пропагандой, в "мясорубку" 1945 года, столкнувшийся с лицемерием католической церкви, отнявшей у него возлюбленную, сломавший свою успешную карьеру клоуна, вспоминает свою прежнюю жизнь и ищет выход из ситуации.
2. Трумен Капоте. Завтрак у Тиффани
Однажды в окно молодого писателя влезла юная симпатичная и не очень трезвая особа по имени Холли Голайтли. Это своеобразное знакомство переворачивает всю его жизнь, ибо более странной и в то же время очаровательной, притягательной и загадочной девушки он не встречал никогда.
3. Роальд Даль. Ночная гостья
В деревянном ящике оказалось двадцать восемь томов дневников дядюшки Освальда! Он всегда двигался – из города в город, из страны в страну, от женщины к женщине. Во время синайского происшествия 1946 года Освальду Хендриксу Корнелиусу был пятьдесят один год. Он прибыл в Каир, затем отправился в Синайскую пустыню. Ввиду поломки автомобиля он остановился у богатого сирийца, торговца Абдул Азиза, у которого были красавица дочь и темпераментная жена. Ночью к Освальду вошла женщина. Но кто это был, остается загадкой!
4. Юстейн Гордер. Апельсиновая девушка
Пятнадцатилетний мальчик читает письмо отца, которое тот написал ему перед своей смертью 11 лет назад. Это трогательная история знакомства и любви героя и загадочной Апельсиновой девушки. Это книга, которую отец и сын пишут вместе о том, что «жизнь — это гигантская лотерея, в которой явными становятся только выигрыши».
5. Федерико Андахази. Анатом
У каждого человека есть своя Америка, открытие которой может повлиять как на его судьбу, так и на судьбы многих людей.
Христофор Колумб открыл земли, лежащие в другом полушарии. Огромные земли с неисчислимыми богатствами, которые стали источником счасья для одних, и горя для других.
Америка анатома Матео Колумба (Колона по испански) была совсем маленькой, «размером с шляпку гвоздя». Но и как Америка Христофора, Америка Матео послужила источником и радости и горя, источником внеземного счастья и глубочайшего горя. Стала причиной небывалых взлетов и головокружительных падений...
6. Амели Нотомб. Косметика врага
Жером Ангюст тихо ждал своего рейса в аэропорту. Он никому не мешал, как и подобает приличному человеку. Но один странный субъект по имени Текстор Тексель выбрал Жерома слушателем своей биографии. Как бы Жером того не хотел, но ему придется слушать приставучего типа. И тогда-то откроются вещи, о которых лучше не знать.
7. Анна Гавальда. 35 кило надежды
Тринадцатилетний Грегуар хорошо помнит, как его первая учительница говорила о нем: «Голова как решето, золотые руки и большущее сердце…» Так он и живет изо дня в день: обожает своего деда, занимается поделками и ненавидит школу, куда его каждое утро гонят родители. Однажды, узнав о том, что на свете есть лицей, где мальчики все время что-то мастерят, он, закрывшись в своей комнате, пишет смешное и трогательное письмо с просьбой разрешить ему там учиться, вкладывает в конверт чертежи своего первого изобретения – машинки для чистки бананов – и… взволнованно ждет. Может быть, и в самом деле отметки – не самое главное и гораздо важнее знать, чего ты хочешь от жизни?
8. Борис Виан. Сердцедёр
Получив при рождении справку «Психиатр. Порожний. Подлежит заполнению», Жакмор твёрдо знал, кто он и чем ему предстоит заняться. Чтобы заполнить понемногу свою внутреннюю пустоту, он прибывает в деревеньку на берегу моря – престранную, надо сказать, деревеньку. Прибывает как раз вовремя, чтобы поспособствовать/ поприсутствовать при рождении трёх близнецов – Ноэля, Жоэля и Ситроена…
9. Альбер Камю. Посторонний
Повесть Альбера Камю «Посторонний» не просто развивает принципы экзистенциальной «подрывной прозы», заложенные некогда еще Гессе в романе «Степной волк», но и доводит эти принципы до своеобразного логического предела. «Антиницшеанство» писателя, опосредованное и отстраненное, здесь, как ни странно, очень четко перекликается именно с ницшеанством, — и тем более оригинальным литературно-философским памятником культуры экзистенциализма была и остается повесть «Посторонний». #books@listen_to_audiobooks
